«Нас считали ненормальными»: Вера Ким о зарождении волонтерства в Казахстане
Все больше казахстанцев с добрым сердцем независимо от возраста вступают в ряды волонтеров по всей стране. Они одними из первых спешат на помощь туда, где случилась беда и не ждут взамен наград. Но еще 20 лет назад дела обстояли совсем иначе. Председатель национальной волонтерской сети Вера Ким рассказала ИА El.kz, какой нелегкий путь проделали волонтеры, чтобы добиться доверия и уважения от людей.
- Вера Александровна, как давно волонтерство появилось в Казахстане. Ведь само определение «волонтер» вошло в нам обиход не так давно.
- Я начала заниматься волонтерством более 20 лет назад, в то время, когда еще никто практически не знал, кто такие волонтеры. Я и сама на начальном этапе не понимала, кто это такие и чем они занимаются. Люди к нам относились с подозрением. Они искренне недоумевали, почему мы хотим бесплатно кому-то помогать. Тем более, что на тот момент мы выбрали такую категорию граждан. Это были одиноко проживающие люди. По закону в то время социальный работник предоставлялся только одиноким людям, то есть тем, у кого вообще никого нет. Если у человека были родственники, но за пределами Казахстана, либо они не могли оказывать помощь своему родственнику по каким-то другим причинам, он не считался одиноким и ему соцработник не полагался. Поэтому мы решили взять этих людей под свою опеку.
Мы приходили к ним, помогали, разговаривали, делали влажную уборку дома, ходили за продуктами, сопровождали в больницу. Честно говоря, тогда даже госорганы и спецслужбы к нам относились с большим подозрением. Они не понимали, почему мы помогаем пожилым людям, думали, что мы хотим забрать у них квартиры или обокрасть. Это, конечно, тоже правильно, ведь кто-то с добрыми намерениями, а кто-то - нет.
Потом мы ходили помогать детям из детского дома-интерната. Тогда мы и сами были молодые. Делали то, что нам самим было по силам. Мы обучали ребят готовить кушать, планировать семейный бюджет. До совершеннолетия у них на счетах копились деньги и когда они выходили из интерната, некоторые бездумно тратили все на какие-то ненужные вещи и оставались без ничего, так как у них не было навыков распределения денежных средств. Мы проводили для них различные тренинги, были для них старшими наставниками. Но мы не только учили их, но и были друзьями для этих ребят - водили в театр, проводили вместе досуг, беседовали по душам.
Это было своего рода хобби. Кто-то спортом увлекается, кто-то музыкой, кто-то стихи учит, а мы ходили помогали и от этого испытывали какое-то особое удовольствие. Это был такой порыв души, безо всякого корыстного умысла.
- Подводные камни какие-то были?
- Конечно, неприятные ситуации были. Особенно раньше. Сейчас таких случаев уже намного меньше, потому что люди уже относятся с пониманием, они знают, кто такой волонтер. Ну и мы ведем разъяснительную работу. Когда нам говорят, что волонтеры должны делать те или иные вещи, мы объясняем, что волонтеры никому ничего не должны, они просто делают добро по зову сердца, если на это есть возможности, ресурсы, время и если волонтеры считают, что в этом есть необходимость.
А из негативных случаев помню, когда мы помогали одной бабушке. У нее был дополнительный ключ от квартиры, который она всегда носила с собой в кармане халата. Мы не только сами помогали ей, но и отправляли своих волонтеров. Чтобы бабушка была спокойна на счет них, мы звонили и предупреждали, что придут наши ребята. Всегда отправляли помогать одних и тех же, чтобы она не волновалась лишний раз. И однажды бабушка позвонила и начала ругаться. Она говорила, что ее обокрали, что украли запасной ключ. Мы, конечно же, стали разбираться в случившемся. А через две недели она сама позвонила и сказала, что нашла ключ. Как выяснилось, она пыталась сама починить сливной бачок и выронила туда ключ. Ситуация разрешилась, но остался очень неприятный осадок. Это был первый такой случай.
- Как ищете единомышленников и тех, кому надо помогать?
- Волонтерство – это как сетевой маркетинг. Когда мы стали помогать людям, к нам стали все подряд обращаться за помощью. Кому-то нужны были деньги на операцию, кому-то другая помощь. Но мы стали понимать, что всем помочь мы не можем. У нас тоже есть своя жизнь, какие-то обязательства. И тогда пришло осознание того, что нас на всех не хватит, что для охвата такого большого количества нуждающихся в помощи, необходимо создавать группы волонтеров, которые также, как и мы могли бы помогать.
Тогда мы стали ходить в школы, в университеты и рассказывать о том, чем мы занимаемся, и что одним из нас может стать любой желающий. Стали появляться волонтерские отряды на базе учебных заведений. Уже тогда 20 лет назад нам удалось наладить работу волонтеров таким образом, что эти молодые ребята помогали ветеранам, труженикам тыла, многодетным семьям. Они брали под свою опеку людей из социально уязвимых слоев населения на своих микрорайонах и оказывали поддержку по своим возможностям.
Мы работали и с молодежью. Оказывали бесплатную юридическую, психологическую помощь. Потом поняли, что у нас очень много категорий людей закрытого типа, это дом малютки дом престарелых, школы. И чтобы помогать этим людям, мало быть просто хорошей командой, организованной группой людей, а нужен какой-то официальный документ. Чтобы заключать договоры, соглашения, мы должны быть как-то официально зарегистрированы, у нас должен быть определенный статус, должна быть своя печать. Тогда мы зарегистрировали официально первую молодежную организацию Волонтерский центр. Сегодня этой организации уже больше 20 лет.
Таким образом мы начали оказывать разные виды помощи разным категориям населения. Также мы работали с разными партнерскими организациями по Казахстану. Есть организации экологические, есть те, кто помогает детям, женщинам - направлений много.
А в 2006 году я съездила в Америку на обучение. Была такая молодежная программа, по которой представители Казахстана могли поехать на обучение в течение месяца в Америку. Там было не только обучение, но и практическая часть. Мы работали в разных направлениях – это и волонтерство, и так называемый скаутинг. Мы работали в разных социальные учреждения – детские дома, хосписы, тюрьмы.
И когда я через месяц вернулась в Казахстан с обучения, я поняла, что нужна в хорошем смысле лоббирующая организация, которая могла бы доносить информацию о потребностях, о сложностях работы волонтеров. И мы создали первую национальную волонтерскую сеть, ту самую, которую я сегодня и возглавляю. То есть мы объединили волонтерские организации и начали рассказывать о волонтерстве на разных площадках.
Мы стали ездить по Казахстану, организовывать встречи с госорганами. Но тут мы столкнулись с такой проблемой, что у нас в стране нет как такового статуса волонтера, нет такого определения. Люди совершенно не понимали, кто такие волонтеры. Один человек мне даже сказал однажды, что волонтеры – это те, кто идет воевать в Сирию и добавил, что он против работы таких организаций в нашей стране и их надо вообще запретить. Так действительно думали многие, особенно в селах, в небольших городах. Это очень усложняло нашу работу.
Я всегда была противником того, чтобы светлые душевные порывы, стремление людей совершать добрые поступки для других людей, для природы регламентировались законом. Ведь добро творят по зову души, а не по закону. Но в то время, когда это еще не было заложено в нашей культуре и казалось чем-то странным для окружающих, волонтерам был необходим юридический статус для преодоления многих препятствий. Мы понимали, что спустя годы волонтерство станет неотъемлемой частью нашей жизни, культуры, как само собой разумеющееся явление в обществе. Но тогда, когда происходило зарождение первых волонтерских движений, нужна была работа именно в законодательной части.
В 2016 году я сама будучи председателем волонтерской сети вошла в рабочую группу по обсуждению законопроекта о волонтерской деятельности и 30 декабря 2016 года в Казахстане впервые был принят Закон о волонтерской деятельности. И, наверное, по иронии судьбы, когда я была депутатом Мажилиса Парламента VII созыва, я была руководителем рабочей группы по внесению изменений в Закон о волонтерстве.
Да, у нас есть такой закон, возможно, он не идеален, требует каких-то доработок, но я поняла, что благодаря этому закону сейчас волонтер стал дышать полной грудью, волонтерская организация, инициативная группа. Потому что на сегодня в стране определен статус волонтера и нас теперь не подозревают в том, что мы какие-то не очень хорошие люди.
Я считаю, что такой мощный толчок в части поддержки и развития волонтерства произошел во многом и благодаря политике Главы нашего государства. Он очень часто на различных площадках, с высоких трибун говорит о волонтерах. Когда в нашей стране происходят какие-то чрезвычайные ситуации, он всегда приезжает и встречается с волонтерами. Ведь мы волонтеры с самых первых дней находимся там, где людям необходима помощь. Это и пожары в Костанайской области, и авария в Экибастузе, и январские события, и пандемия, и паводки. Глава государства всегда встречается с нами, выражает слова благодарности и поддержки волонтерам.
В 2019 году в Костанае проходил Форум казахстанско-российского сотрудничества «Волонтерство – социальный лифт молодежи». 2019 год, как вы знаете, был объявлен годом молодежи. Мне выпала честь выступить на этом форуме. И тогда я от имени всего нашего волонтерского сообщества в конце своего выступления озвучила предложение объявить 2020 год Годом волонтера.
На наше удивление и огромную радость, конечно, после всех наших выступлений Глава государства вышел и объявил следующий год - Годом Волонтера. Мы не ожидали такой мощной поддержки. Для нас это было что-то фантастическое и невероятное. У нас был свой целый год.
А на семьдесят пятой сессии Асамблеи ООН Касым-Жомарт Токаев предложил один из годов объявить Международным годом мобилизации волонтеров. Поэтому сегодня этот вопрос обсуждается на очень высоких площадках и вполне вероятно, что таким годом будет объявлен 2026 год. Кроме того, на встрече с главами государств наш Президент предложил в следующем в 2024 году провести молодежный слет волонтерских организаций.
- Сколько примерно волонтеров и волонтёрских организаций на сегодня по всему Казахстану?
- На сегодня в нашу сеть входит 52 волонтерские организации по разным направлениям и самых разных регионов. И когда говорят, что нас не слышно, хочу пояснить, что ОЮЛ - это объединение юридических лиц, то есть мы объединяем действующие организации, которые готовы к сотрудничеству, о деятельности которых мы сами знаем. Очень много организаций хотят войти в нашу сеть, но мы не принимаем всех подряд. Так как это очень серьезное ответственное объединение, в нем состоят только надежные проверенные организации. Это наша репутация, наш имидж, наш статус и мы не можем рисковать этим. Поэтому точное количество волонтеров подсчитать сложно. Для меня это общественная нагрузка, но в то же время очень приятная нагрузка, так сказать отдушина.
- Помогаете ли деньгами?
- Наши организации были всегда против денежных сборов. Это всегда неприятно – отчитываться за все, при том, что многие пытаются нас в чем-то обвинить. Поэтому мы всегда отказываемся принципиально от денежных сборов. Если нужна помощь какому-то центру или детям на операцию, приюту для животных, мы их сводим с теми, кто готов помочь. Даем контакты и они уже сами без нас все решают.
Однако избежать этого полностью нам не всегда удается. Например, в период пандемии мы были вынуждены открыть сбор денежных средств. Также мы объявляли сбор для оказания помощи Турции и Сирии. Он был организован совместно с турецким посольством. Казахстанцы собрали достаточно крупную сумму в помощь пострадавшим в Турции.
И еще один сбор мы открыли для пострадавших в области Абай. Честно говоря, мы сами не ожидали такой реакции от жителей нашей страны. Собрали гораздо больше, чем даже для Турции. Большое количество блогеров-миллиоников приняли участие в сборах и простые граждане очень активно участвовали. Мы собрали более 224 миллионов тенге.
- На что потратили эти средства?
- Из числа семей погибших мы выявили одиннадцать несовершеннолетних детей. На сегодня вся помощь, которая направляется этим семьям, она единовременная, краткосрочная, так сказать, чтобы помочь этим людям именно сейчас. Им закрывают кредиты, приобретают жилье.
В свою очередь мы со своей стороны решили подумать на перспективу. Ведь у этих несовершеннолетних детей тоже должно быть будущее. Мы перечислим по 15 миллионов тенге на счет каждому из этих детей до достижения ими совершеннолетия. Это 165 миллионов тенге.
Для этого мы ездили встречаться с семьями погибших и заключали с ними трехстороннее соглашение, чтобы открыть счета для несовершеннолетних. И мы, как ответственные операторы решили оформить всю эту процедуру через Отбасы банк. С нами ездила официальный представитель банка, руководитель филиала города Семей.
На сумму около 8 миллионов тенге мы закупили ноутбуки для детей из пострадавших семей. Остальное мы потратили на приобретение формы, берцев, питание, покупку медикаментов, пауэрбэнков, бензина. Это была помощь и Семей орманы, и, соответственно, пожарным частям. Было приобретено порядка 620 комплектов формы, и берцев. Эта помощь была оказана через нашу сеть, но, в первую очередь, благодаря неравнодушным гражданам, которые прочувствовали всю эту боль и решили помочь своим соотечественникам.
Но и здесь не обошлось без негатива. Когда некоторые люди увидели, какую сумму собрали казахстанцы, пошло огромное количество хейта и мы вместе с исполнительным директором Татьяной Миронюк приняли решение организовать прямую трансляцию. Мы вышли в эфир и стали отвечать на вопросы. Нашлись и те, кто обвинил волонтеров в присваивании денег, какими бы прозрачными не были сборы. Люди писали, что лучше бы мы на эти деньги купили пожарные машины или что-то еще, что им казалось более необходимым.
Я дала пояснение, что когда мы открывали этот счет, мы намерено сделали его безналичным, чтобы у нас вообще не было возможности снять с этого счета наличные деньги и в то же время можно было отследить полный маршрут всех денежных средств и определить куда была направлена та или иная часть сборов. Все документы, акты приема-передач и фотографии передачи помощи у нас есть. Но все же нам пришлось столкнуться с огромным количеством негатива.
Поэтому по возможности мы стараемся избегать денежных сборов. Это совершенно неблагодарное дело. Я с самого начала свое работы была убеждена, что денежные сборы делать не стоит. Но бывают случаи исключения, когда без этого никак.
Я считаю, что казахстанцы оказали мощную поддержку семьям пострадавших. Это своего рода надежный тыл. После достижения совершеннолетия дети смогут снять эти деньги и потратить их на учебу, на свадьбу, на жилье – куда они посчитают нужным.
- И все-таки почему вы остаетесь в рядах волонтеров?
- Может быть мы ненормальные люди. Меня тысячу раз спрашивали, почему я занимаюсь волонтерством. Но я такой человек – мне нравится помогать. Каких бы негативных ситуаций не возникало, добра и позитива в этом все равно намного больше. Конечно, иногда и у меня руки опускались, я перегорала. Но меня всегда взбадривало то, что нас уже целая армия, армия таких замечательных людей, готовых прийти на помощь в трудную минуту.
Возможно, мы уже не принимаем непосредственного участия в организации той или иной группы волонтеров, но мы проделали долгий и трудный путь, чтобы сегодня эти люди с гордостью могли заявить о том, что они волонтеры, а не опускали глаза стесняясь того, что они какие-то не такие, раз хотят помогать другим абсолютно бескорыстно.
Сегодня волонтеры уважаемы и ценны в обществе и в государстве. Ведь они делают огромный вклад в развитие нашей страны. И они имеют полное право этим гордиться. У казахстанских волонтеров есть ряд мотивационных факторов, которые дают дополнительные возможности волонтерам. У них есть определенные преимущества, при поступлении в университет, при трудоустройстве на гражданскую и государственную службу.
Я считаю, что сегодня в нашей стране для волонтеров созданы очень комфортные условия. Поэтому я призываю всех, у кого есть свободное время и доброе сердце заниматься таким благородным делом. В конце концов, я считаю, что у каждого человека за две недели найдется хотя бы два часа свободного времени, чтобы сделать какое-то доброе дело.
