Игорь Гущин - российский художник, живущий в южной столице Казахстана, владеющий уникальной авторской трансцендентальной живописью. Он увлекается танго и считает, что творчество должно быть читабельным, как музыка, отображённая на холсте. И хочет, чтобы люди достигли такого уровня жизни, сознания, когда человечество будет думать о космосе, о путешествиях между планетами.
Игорь, расскажите о себе, как вы стали художником?
- С раннего детства, в детском садике мы что-то рисовали и меня очень хвалили, это дало мне большой стимул, и я стал рисовать. Кроме того, у меня проблема со слухом: я плохо слышу, и мама решила, что лучше художник. Потому что сидишь, рисуешь, не надо никого слушать, хотя мне очень нравится музыка, хотел бы быть музыкантом и мир я ощущаю больше музыкальным, как художник. В моих картинах присутствует музыка. Я прошёл художественную школу, училище, в Мухинском (художественное училище имени барона Штиглица, в советское время носило имя Веры Мухиной) учился два года на платных курсах. Потому что у меня уже была семья, дети, первая жена хотела, чтобы я работал, а не учился. Это было в Петербурге, там прошла вся моя юность, зрелый возраст. Делал на заказ интерьерные картины, витраж, роспись потолков, стен в магазинах, работал багетным мастером.
- Откуда такие фантастические образы в картинах? Импульс, побуждающий вас к их созданию?
- Это связано с поисками объективного искусства. В своё время меня зацепили слова архитектора Антонио Гауди. Он сказал: «Прямая линия – это порождение человека, а круг – порождение Бога». Округлые формы дают какую-то связь с вселенной. Всё во вселенной имеет округлую форму: атом, планета, галактика, мы являемся кружочками. А прямые углы, линии это что-то колючее, чисто ограниченное человеческое, поэтому я уделяю внимание округлой композиции. В нейрографике тоже из прямых линий округляют и сглаживают углы. Психологический фактор, который уравновешивает нашу внутреннюю душу. Она как бы успокаивается через округлые формы. Это как медитация, рисуешь круг один, второй играет спокойная музыка, ты удовлетворяешься, успокаиваешься, всё становится добрым и хорошим, замечательным, - это из сферы психологии, поэтому круг много значит для меня. В будущем творчество должно быть читабельным, как музыка, отображённая на холсте. Я ставлю задачу положительной энергетики, меня это переполняет, хочу поделиться этим со зрителем.
Сыграло большую роль в моем видении, это глубокий интерес к философской, религиозной, мистической литературе. Вначале 90-х я работал в Рериховском обществе, сталкивался постоянно с какими-то интересными людьми, много ездил по России. Занимался распространением книг Рериха, многое впитал в себя. Эта философия всегда была во мне и развивалась: черпал знания из книг, переживал и пережёвывал, постигая окружающий мир. Это синтез, то, что я узнал у просветлённых, йогов, мастеров, философов, потом видя всё это в окружении, мог анализировать. Моё искусство отталкивалось от философии, в нем присутствует музыкальный ритм, это то к чему я пришёл. Поначалу мне были интересны натюрморты, пейзажи. В какой-то момент произошёл сдвиг на основе философии. Я узнал, что в древние времена в Греции, Вавилоне искусство подразделялось на субъективное и объективное. И понял, что нужно себя искать через объективное искусство.
Искусство, которое содержит в себе какую-то магическую силу, информацию, как послание будущему поколению. То есть искусство должно быть не просто красиво, где проявляются какие-то свои индивидуальные качества характера, а в нём должно присутствовать нечто, что меняет человеческое сознание, делает его лучше, выше. Искусство должно быть посланием будущему поколению, чтобы они росли с человеческими качествами, с осознанием, размышляя, сравнивая уровень с животными кошка, собака - они не играют ни на каких инструментах, ничего не делают, только спят и едят. Это такой маленький уровень сознания, можно быть выше этого. Искусство является одной из ступенек в новый рост, надо уделять этому больше внимания. Моя задача пропагандировать это, что искусство является трамплином, чтобы подняться выше и не думать о хлебе насущном это придёт, это вторично, а думать, что мы сделали для человечества. Какую пользу мы несём всей земле. Я мыслю мировыми масштабами.
Когда мы будем думать каждый об этом, то естественно мы будем по всему космосу летать, а не сидеть в своей конуре и украшать её. У нас есть разум и такие возможности. А многие люди используют разум не для этого, а для личных, эгоистических целей. Это тоже можно объяснить, изучая древнюю литературу. Тогда было сказано, что человечество изначально было разделено. Есть такая притча у Христа. Вышел сеятель сеять, посадил пшеницу, а ночь пришёл враг человеческий и посеял туда плевелы. Здесь говорится о людях. В древние времена человечество было посеяно для того, чтобы давать какие-то положительные вещи, как пшеница даёт хлеб, корова - молоко, яблоня - яблоки и вместе с ними были посеяны плевелы, то есть крапива, которая жалит, сорняк, который мешает, путается - это было изначально, надо принять, понять и не обращать на это внимание. Не бороться с этим, а продолжать украшать мир, не цепляться за репейники, дальше творить, писать картины.
- Как вы попали в Алматы?
У меня был психологически тяжёлый момент, в Петербурге, последние 5 лет, и мне хотелось что-то изменить в своей жизни. Я помню, мне хотелось больше танцевать, уделять время искусству. Я познакомился с Лидией Дроздовой. Она была у меня в друзьях в интернете, в контакте. У меня было день рождение. Она поздравила меня с днём рождения, и я заинтересовался кто она такая. Стал смотреть её профиль, она художник и ещё танцует, меня это зацепило. Мы стали переписываться, перешли на скайп и где-то полгода общались, тогда она жила в Караганде, мечтали с ней встретиться. Однажды она приехала по приглашению московских друзей в Москву на симпозиум. Так как Петербург рядом, мы встретились и познакомились поближе. Затем она уехала, а я уже влюбился и не знал, что делать. У нас был разговор поехать в Петербург или Караганду. Я сказал, что в Караганду не поеду там холодно, а в Алматы у неё был сын и он предложил работать всем в Алматы. Это мне понравилось, потому что про Алматы я слышал, что тут тепло, здесь уникальные яблоки, большие такие, горы мне всегда были интересны и нравились, я мечтал всё поехать на Тибет. Всё это сыграло большую роль, и я приехал в Алматы в 2015 году.
В Петербурге у меня есть два взрослых сына, от первого брака, они женаты, у меня есть внуки, с детьми поддерживаю связь. Мы встречались, переписывались, я познакомил их с Лидой. Так я попал в Алматы и не жалею. Я считаю, что художник не должен сидеть на одном месте, он должен быть путешествующим, у меня одно время была такая мысль, я всем рассказывал, что у художника должна быть карта, чтобы он мог свободно проходить через все таможни.
- С кем из именитых художников прошлого вам хотелось бы встретиться?
- Николай Рерих в плане пофилософствовать, поговорить. Нравится Архип Куинджи, Антонио Гауди. Мне кажется, я бы нашёл с ними общий язык, любовью к округлым формам.
- Как вы находите клиентов, и продаёте свои работы? Откуда доход? Выставляете ли вы свои работы?
- Мы с Лидой часто выставляемся, делаем выставки. Пытаемся найти клиента через Instagram, Facebook, я отправлял фотографии на Московские выставки. Если бы мы жили во Франции, было бы проще, потому что там много коллекционеров, которые могли бы заинтересоваться нашим искусством, в Казахстане не так принимается искусство. Нравится это одно, а другое дело, когда покупается. Покупатель должен понимать, что он покупает не просто картину, а вкладывает деньги, чтобы эта картина потом стала ещё дороже, вот смысл покупки картины. Здесь искусство не так популярно, как в Европе, Америке, потому что там этим заведуют аукционы, успешнее продвигается творчество художника и покупатель понимает, этот художник может быть популярным на аукционах, я у него куплю работу за любые деньги, потому что на аукционах купят за миллион. Здесь нет аукционной базы. Поэтому и искусство развивается как-то вяло, а желающих художников много.
Заказывают портреты, делаем росписи стен. О нас узнают через выставки. Если бы в стране были аукционы Sotheby’s всем было бы хорошо. Все художники могли бы работать по всей стране, по всему миру. Нужна налаженная система. А система налаживается через Министерство культуры, но я слышал такое, что тут Министерство культуры и спорта, больше внимание уделяет спорту, нежели искусству. Искусство вторично, очень жаль. Если Министерство культуры позаботится о том, что здесь будут аукционы Sotheby’s, то город будет не узнать, столько скульптур появится, памятников, стен раскрашенных, появятся новые архитектурные элементы, город, вся страна преобразится. Искусство делает людей лучше.
- Участвовали ли ваши работы в каких-нибудь зарубежных показах?
- Да у нас был такой один момент счастливый до пандемии, приглашали нас на симпозиум, на Кипр и там для кипрского современного музея мы писали картины. У нас осталось там с Лидой более ста работ. Во время коронавируса закрыли аэропорты, и мы были вынуждены быть там 9 месяцев.
Поначалу было тяжело в том плане, что никуда нельзя было выходить. Гостиница, рядом мастерская, только через несколько месяцев нас свозили на экскурсию на море, город показывали, тишина, туристов нет, и только наша группа художников ходила. Были художники из Узбекистана, Киргизии, Азербайджана, Украины, России, Грузии, Казахстана. Мы все жили под одной крышей, это было здорово. Я писал трансцедентальные картины, а Лида реализм – женщин.
- Есть ли у вас ученики?
- У нас есть арт-студия, мы готовим студентов на поступление в архитектурный. У Лиды большой опыт черчения. Обучаем академическому рисунку, живописи. Дети приходят от 5 лет, это маленький наш доход, надо на что-то жить. Учеников немного, бывают заказы, которые спасают, чтобы покрывать аренду.
- Какая у вас мечта?
- Поехать опять на Кипр, на Мальту, куда-нибудь на тёплое море, писать картины.
- Как часто выходите рисовать на пленэр (на свежем воздухе)?
- Это часто летом, осенью, организовывали группы желающих. На Чилик, по реке, до пандемии три раза ездили на медвежий водопад. У нас есть ученица Бибигуль, она любит куда-то ездить и нас возит по Алматинской области, мы посетили Чарынские каньоны.
- Как вы увлеклись танго, играете ли вы на каком-либо инструменте?
- Я ещё в Питере заинтересовался, когда увидел, как Лида танцует танго, а когда приехали в Алматы мы искали клубы, где здесь танцуют. Мы стали ходить на тренировки и танцевать аргентинское танго. Проходят вечеринки, милонги (быстрое танго), где можно найти знакомых, друзей, потанцевать. Они дают позитивный заряд радости жизни, это нужно, очень полезная вещь. Дома стоит большой индийский барабан. Немного играю на нем, мне нравится.
- Какая из ваших работ самая любимая?
- Я на Кипре сделал серию мне близких по духу философских работ: 20 картин древней византийской полуразрушенной архитектуры и считаю это своим достижением. Я мыслю, как человек будущего и мне интересно, как люди будут жить в будущем. Хотел бы, чтобы в будущем мы достигли такого уровня жизни, сознания, когда человечество будет думать о космосе, о путешествиях между планетами.
Фото из личного архива Игоря Гущина