Сегодня, 15 августа, день рождения великого казахского композитора Шамши Калдаякова. Он подарил нам жизнь в объятиях счастья – «Бақыт құшағында» и вечный вальс радости – «Қуаныш вальсі», при звуках воспевания оды к небу с золотым солнцем и степям с золотым зерном поднимается голубой флаг – символ нашей независимости. Корреспондентка el.kz поговорила с его родным братом, Кошербаем Калдаяковым, чтобы узнать, правдивы ли легенды, которые ходят вокруг композитора?
Кошербай Калдаяков жил с Шамши в Алматы с 17-летнего возраста, с 1970 года. Отучился в алматинском инязе, уже более 20 лет преподает в университете, кандидат филологических наук, доцент. И он редко дает интервью. Объяснение простое: есть жена Шамши Жамиля Толебаевна и дети, Абылкасым и Мухтар.
«Нет такого популярного человека, которого не чернили ни при жизни, ни после смерти. Про Шамши много слухов. Почему пока жива семья, журналистам не спрашивать у них? Или у меня? Или у сестры? Достоверно, конкретно. А то берут у тех, кто с неба свалился и говорит, что вместе с Шамши ходил. При жизни многие их с Макатаевым называли дилетантами, сплетни распускали, а вот после смерти Мукагали говорили, как жаль. В связи с чем Шамши в одном интервью сказал открыто, не таясь: и его будут лицемерно вспоминать. Я не хочу о таких людях думать, так как вовсе не уважаю. Пусть не распускают слухи, так и напиши»
Кошербай описывает своего брата как грамотного, умного, честного, целеустремленного, прямого человека, который не говорил дважды. Сам он – вылитая копия Шамши не только внешностью, но и в краткости. Седовласый мужчина с властным голосом смягчается, лишь рассказывая про юность с братом и его друзьями.
«Из-за того, кем был Шамши, домой приезжало очень много людей творчества со всех концов Казахстана: деятели культуры и искусства. То, как я им готовил чай и слушал их беседы – неоценимое воспитание, школа жизни. Забавно было, когда ему за дастарханом жена говорила, мол, оперная певица Хорлан Калиламбекова исполняет любимую песню матери Шамши «Кусни Корлан». На что брат вскакивал, шутил, что никто в мире не поет лучше него, и распевался. Никогда не забуду. Вместе мы никуда не ездили, у его детей и у меня учеба, у его жены работа была. Ну, а он человек творческий, обычно с современниками разъезжал. Это были казахские поэты Мукагали Макатаев, Жумекен Нажимеденов, Туманбай Молдагалиев, Кадыр Мырзалиев. Самым его близким другом могу назвать поэта Сабырхана Асанова. Они часами беседовали в его комнате. Еще были Токаш Бердияров, Шамиль Мухамеджанов, Абылахат Еспаев, Нурсултан Алимкулов, которых лишь сейчас начали узнавать в народе. Я счастлив, что будучи молодым стелил корпе под таких феноменов казахской культуры»
Очень часто про Шамши говорят: «казахский Штраус». Иногда «казахский Шуберт». По словам Кошербая, композитор сам часто так шутил.
«Он обожал Штрауса. Говорил, «в мире король вальса – Штраус, у советов – Соловьев-Седой, а казахский король вальса – Шамши». Нравились ему «Подмосковные вечера» Василия Павловича. Еще любил Бориса Мокроусова среди советских композиторов. Из казахской истории, конечно, звучали имена Абая, Биржан Сала, Акан Сери, в особенности о Таттимбете много говорил. Между прочим, Шамши Наполеоном Бонапартом восхищался, не знаю, почему»
Шамши Калдаяков при жизни не стал членом Союза композиторов: в Москве отказывали трижды из-за неполного консерваторского образования. Звание народного артиста республики ему присвоили всего за два месяца до кончины. Однако и без регалий Шамши был народным творцом.
«Наверное, в душе он переживал, как и любой ранимый созидатель. Столько песен сочинял, а не был признан сразу. Однако он с нами не делился этим, стыл внутри. На концерте к его 60-летию в Алматы Роза Багланова сказала: «Шамши, не обижайся на государство, что не дали народного артиста, потому что я тебя уже давно причислила к ним. Ты – популярный композитор, а «популярный» равно народному». Он, конечно, знал свою цену. Например, в декабре 86-го я сказал Шаке, что манифестанты на площади исполнили «Менің Қазақстаным». Он вдохновился этим и сказал: «Эта песня еще станет национальным гимном». Я не знаю, почему он так думал, что чувствовал, но вот так говорил»
Иногда пишут, что Динмухаммед Конаев узнал о Шамши после встречи с Шарлем де Голлем. Кошербай опроверг эту информацию.
«Про французов – это миф. Конаев же знал, кто есть кто в Казахстане, так как в каждом селе, городе, в каждом концертном зале воспевали песни Шамши. Шаке мне рассказывал, как Конаев пригласил его, сказал, что тот «принимал ровно 33 минуты». Динмухаммед Ахметович подарил ему квартиру на Ленина, помогал с публикацией книг»
Несмотря на популярность, Шамши был скромным, без эпатажа. Творил в одиночестве, в своей комнате.
«Когда он садился за рояль, первым делом брал аккорды «Ляйлим шырак» Акан Сери. Только после этого начинал работать. Когда он писал новую песню, никто его не беспокоил, ни жена, ни дети. Сидел, покуривая сигареты, приходил на кухню попить чай. Мы не задавали вопросов, мы просто знали, что он чем-то занимается»
Одна из любимых лирических песен Шамши у казахов – «Сен сулу», что в переводе означает «Ты прекрасна». Шамши, как оказалось, нравилось это слово, так как внучке дал имя Айсулу, а дочери дяди – Баянсулу.
«Я все его песни люблю. Вот, знаешь, гуляет молва, что Шамши написал якобы 250, а то и больше 300 песен. Это тоже неправда. Шамши написал всего 55 песен, и все они шедевры. Он не писал, как попало, если б он писал сотнями, его творчество превратилось бы в барахло. Такого мой брат не делал, он был предан своему делу. Он не был лауреатом госпремий, но знал, что творил для народа. Думаю, он родился в свое время, тогда, когда был нужен. После всех событий 20-х, 30-х, после войны людям нужна была музыка для израненной души. Я считаю, что Шамши Калдаяков, Нургиса Тлендиев, Асет Бейсеуов творили и дали нации все, что могли. Если бы они жили сейчас, они бы просто не ужились. Также я считаю Ескендира Хасангалиева на сегодняшний день последним в списке великих казахских композиторов».