В ближайшие годы Европейский Союз будет вводить трансграничный карбоновый налог для производителей. Чем больше они использовали электроэнергию с выбросами углекислого газа, тем больше им придется платить, что скажется на себестоимости. Об этом в интервью El.kz рассказала заместитель директора департамента атомной энергетики и промышленности Министерства энергетики Гульмира Мурсалова.
- Гульмира Даутовна, если казахстанцы проголосуют на референдуме за строительство АЭС, какую роль она будет играть в энергетической системе Казахстана?
- Атомная электростанция рассматривается как стабильный источник выработки электрической энергии, относящийся к зелёным источникам энергии.
Конечно же, в нашей стране очень хорошо развиваются возобновляемые источники энергии, относящиеся к зелёным. Но это, к сожалению, нестабильный вид генерации электрической энергии. Если есть ветер и солнце – есть электроэнергия, их нет – нет электроэнергии.
Параллельно с сектором возобновляемых источников энергии развивается и газовая генерация, газотурбинные установки, парогазовые установки. И сейчас эксплуатируется, и в дальнейшем планируются к реализации крупные проекты, которые используются в качестве регулирующих мощностей.
Кроме того, более 70% доли генерации электроэнергии составляют угольные станции, и у них, к сожалению, очень высокий износ, тоже порядка 70%. Конечно, проводится модернизация, ремонтные работы, но есть и экологические вопросы, международная политика в сфере экологии, направленная на снижение углеродной нейтральности. В будущем, через 10-20 лет, нам придется начинать останавливать какие-то станции, выработавшие свой ресурс. Поэтому уже сейчас нужно задумываться о том, чтобы строить стабильные источники энергии, относящиеся к зеленым. К их числу относится атомная электростанция.
В случае принятия решения по строительству атомной электростанции доля электроэнергии, вырабатываемой АЭС, в структуре ввода новых мощностей будет составлять порядка 10%.
У нас сейчас все энергоисточники сосредоточены в северной части Казахстана, в основном из Экибастузской ГРЭС. Поэтому требуется строительство станций большой мощности именно в южной части страны. В случае, если будет строиться атомная электростанция, она будет в основном снабжать электроэнергией южные регионы Казахстана.
Что дает строительство стабильного источника энергии? Это развитие промышленности, и развитие экономики в целом. Потому что когда приходят инвесторы, они нас запрашивают, сможем ли мы определенному году обеспечить электроэнергией планируемую фабрику. И на ВИЭ они не могут ориентироваться, потому что им нужна электроэнергия стабильная, работающая 24 часа в сутки.
К сожалению, сейчас мы испытываем дефицит электрической энергии в пиковые часы, особенно в вечерние часы максимума, и нам приходится планово, через единого закупщика электроэнергии, закупать электроэнергию в приграничных странах. Например, за прошлый год мы закупили 2% от общего объема потребления.
И для того, чтобы в будущем исключить такие факты, нужно решать этот вопрос. Рост потребления электроэнергии растет из года в год, и население увеличивается, и объем инвестиций в производство, поэтому в комплексе ежегодный рост потребления электроэнергии составляет по 3%.
Чтобы обезопасить себя в будущем, быть энергонезависимыми, обеспечить энергобезопасность, не быть зависимыми от покупки электроэнергии от приграничных стран, мы уже сейчас должны принимать меры, планировать по годам, когда мы будем строить такие станции.
- На какой срок принимаются стратегические документы в вопросах энергетики?
В целом энергобаланс Министерства энергетики, в соответствии с законом, устанавливается на 7 лет. В нем планируется, какое будет потребление, запрашивается информация акиматов, Министерства торговли, Министерства промышленности, каковы планы по вводу новых производств, новых объектов, сколько электроэнергии потребуется, и потом планируют,как же мы будем закрывать этот спрос.
Например, если говорить про возобновляемые источники энергии, то план аукциона был разработан с 2023 по 2027 годы, общей мощностью 6700 мегаватт. В зависимости от региона, от наличия потенциала ветра и солнца строятся и планы. Также по парогазовым турбинам и газотурбинным установкам.
Есть еще планы по строительству трех теплоэлектроцентралей в городах Семей, Оскемен и Кокшетау. Это все планомерно должно вводиться в эксплуатацию, потому что в случае принятия решения по строительству атомной электростанции, в соответствии с мировой практикой, со дня принятия решения – до ввода в эксплуатацию пройдет 10-12 лет. И мы должны также учитывать эти сроки.
Многие спрашивают, почему так долго. Но нужно проводить изыскательские работы, так как конкретная площадка еще не определена, предстоит разработать также технико-экономическое обоснование.
Будет также разработана оценка воздействия на окружающую среду. В соответствии с Экологическим кодексом, будут проводиться общественные слушания, экологическая экспертиза.
То есть на все то, чтобы заранее проектировать, предусмотреть все экологические аспекты, все аспекты безопасности эксплуатации, уходит очень много времени, на подготовку документации и получение соответствующих разрешений.
И из всего этого срока уже на само строительство отводится 5-6 лет.
- Насколько снизится угольная генерация в случае, если АЭС будет построена?
В ближайшие годы этот вопрос не рассматривается. Для теплоснабжения регионов мы по-прежнему используем теплоэнергоцентрали, работающие на угле.
Снижение доли угольной генерации будет, но пока планы утверждены на 7 лет, и перспективно до 2035-го года рассмотрена возможность ввода новых источников, включающих атомную электростанцию.
- Скажите, пожалуйста, противники АЭС говорят про уровень коррупции, которая может, по их мнению, помешать соблюдению вопросов безопасности при строительстве и эксплуатации АЭС. Насколько состоятелен этот аргумент, на Ваш взгляд?
В целом, проект атомной электростанции – это ядерная установка. Это объект, при эксплуатации и строительстве которого должны соблюдаться очень высокие требования к безопасности. Это вопрос не одной страны. Здесь участвует международное сообщество, в атомной отрасли это Международное агентство по атомной энергии (МАГАТЭ).
Например, когда мы предлагали в качестве потенциального района размещения изменения атомной электростанции село Улькен Алматинской области, то по итогам проведённых исследований запрашивали миссии МАГАТЭ.
В октябре прошлого года, приезжала миссия, которая проверяла наши доводы с выездом на место, с посещением метеорологической станции, технической станции, откуда данные собирались. И было дано заключение, что в данном районе нет факторов, препятствующих строительству атомной электростанции.
Также и на всех остальных этапах мы будем запрашивать миссии Международного агентства по атомной энергии, которые у них предусмотрены. То есть, с момента принятия решения до ввода в эксплуатацию есть определённые этапы, на которых разного характера миссии предусмотрены: есть миссия по безопасности, по площадке, есть миссия в целом по готовности страны с точки зрения инфраструктурного развития. То есть разного характера миссии – на разных этапах, до ввода в эксплуатацию атомной электростанции.
В мире 415 реакторов эксплуатируется, уже давно все порядки и регламенты были разработаны.
На этой неделе проходила Генеральная конференция Международного агентства по атомной энергии, во многих пабликах это вышло, где генеральный директор Рафаэль Мариано Гросси отметил, что МАГАТЭ поддерживает Казахстан, и в дальнейшем будет оказывать поддержку по развитию атомной отрасли.
В Казахстане и так много ядерных объектов, мы давно работаем с Агентством. Во время эксплуатации этих объектов эксперты приезжают с инспекциями как в рамках запланированных инспекций, так и в рамках незапланированных, и инспектируют исследовательские реакторы, а также завод по производству готового ядерного топлива. То есть у нас эта работа с Международным агентством по атомной энергии идет уже давно.
- Вы можете пояснить по Банку ядерного топлива, какова текущая ситуация по данному проекту?
В целом Банк низкообогащённого урана официально был открыт несколько лет назад. Был завезен низкообогащенный уран, объема которого хватит для одной загрузки работы атомной электростанции. Его суть в том, что если вдруг кому-то в мире понадобится уран, они обратятся к Международному агентству по атомной энергии. Это очень престижный для Казахстана проект, который показывает, какую важную роль наша страна играет в мире в части режима нераспространения ядерного оружия, что мы способны обеспечить безопасность при хранении низкообогащенного урана, что у нас есть опыт, специалисты, и соответствующая правовая база в отношении международных конвенций в части ядерной безопасности.
- Какие отрасли получат толчок в случае строительства атомной станции?
В соответствии со статистикой, одно рабочее место на атомной электростанции создает до 10 мест в смежных отраслях. Во-первых, при проекте строительства наши производители будут поставлять строительные материалы. Соответствующий анализ мы будем проводить совместно с НПП «Атамекен», какие у нас есть возможности. В случае необходимости будут открыты новые производства, если они будут востребованы.
Второе, при строительстве двух энергоблоков АЭС будет задействовано 10 тысяч человек. Не говоря уже о развитии всего региона, ведь будут строиться дороги, подъездные пути, будет производиться транспортировка оборудования, строительных материалов.
Есть еще один нюанс – в ближайшие годы Европейский Союз будет вводить трансграничный карбоновый налог. И если производители при производстве своего товара использовали так называемую «грязную» электроэнергию – то есть электроэнергию, которая производилась с выбросами углекислого газа, чем больше доля была такой электроэнергии при производстве товара, тем больше на него будет налагаться карбоновый налог.
Поэтому для того, чтобы наша продукция была конкурентоспособной, экспортная продукция развивалась, при ее производстве необходимо использовать именно зеленую энергетику для того, чтобы избежать карбонового налога.
Поэтому строительство таких стабильных зеленых источников энергии также внесет вклад в развитие экспортного потенциала.
- Какой будет себестоимость электроэнергии от атомной станции, и какую выгоду могут извлечь потребители от этого проекта?
Ну, вообще, в целом, так как нет принципиального решения, то, соответственно, такие детальные расчеты не проводились.
У нас шорт-лист вендоров, предлагающих водо-водяные реакторы. Это пять стран: Россия, Китай, Франция, Южная Корея и плюс США. Но США нам не представили предложений. Поэтому четыре страны производителя дали предложения, технические характеристики к рассмотрению.
И так как пока не проходили конкретные переговоры, цена пока неизвестна. Она будет зависеть от ряда условий: возможно, нам при определении конкретной площадки необходимо будет что-то строить, усиливать конструкцию.
Примерная средняя мировая цена реакторов большой мощности известна. Она открытая, есть в публичном доступе. И стоимость атомной станции с двумя реакторами большой мощности составляет около 10-12 миллиардов долларов, на 2400 или 2800 мегаватт.
Для сравнения, одна ТЭЦ имеет мощность 240 мегаватт. А здесь в 10 раз больше.
Проектный срок эксплуатации АЭС минимум 60 лет, с возможностью дальнейшего продления эксплуатации. Сейчас уже американцы до 80 лет продлевают свои старые реакторы, а для таких новых технологий говорят, что там смело можно будет продлевать до 80-ти, или может до 100 лет.
В целом, главным плюсом АЭС является стабилизация цен на электроэнергию. И учитывая, что в пиковые часы мы вынуждены покупать дорогую электроэнергию, ожидаемый эффект от ввода в эксплуатацию атомной электростанции – в предотвращении роста тарифа на электроэнергию.
Кроме того, в действующие угольные станции закладываются затраты на ремонтные работы, и чем больше их износ, тем больше времени на ремонт нужно закладывать.
- Как будет происходить выбор вендора? Будет ли проводиться конкурс, и насколько он будет открытым?
Это будет определяться на основании переговоров, потому что есть разные факторы, требования, которые будут поставлены для поставщиков технологии, касающиеся экономических вопросов, это национальные интересы, процент локализации тоже указывается. Обычно в мировой практике указывается в договорах. Ну и зависит от того, какая страна нам предложит наиболее экономически выгодные условия.
- Какие отходы будет вырабатывать АЭС, и как они будут утилизироваться?
В целом отходы делятся на низкоактивные, среднеактивные и высокоактивные. Бывают твёрдые и жидкие. К высокоактивным отходам относится отработавшее ядерное топливо, но его сейчас к отходам никто не относит.
После работы в ядерном топливе выгорает только 5%. В настоящее время в мире эти отходы перерабатывают Франция, Россия, но ни одна страна еще не закопала отработавшее ядерное топливо. Все его хранят.
У нас тоже не отработавшее ядерное топливо ректора БН-350 хранится в специальных контейнерах на площадке. Приезжают инспекторы МАГАТЭ и проверяют. И рядом с этими контейнерами радиационный фон природный, естественный. Все там ходят прямо рядом с контейнерами, никакой угрозы нет. Потому что отработавшее ядерное топливо – это потенциальное будущее топливо.
Если говорить о низких радиоактивных отходах, то, например, это спец одежда, ветошь, но все технологии уже давно всем известны, и они не имеют сильного уровня радиации.
У нас давно действует Национальный ядерный центр, Институт ядерной физики. Все имеют опыт обращения с радиоактивными отходами, и хранения.
Например, исследовательский реактор ВВРК стоит в 20 километрах от города Алматы, в поселке Алатау в непосредственной близости от этого реактора живет 15 тысяч человек. Из года в год численность поселка увеличивается. Мы приглашаем посетить реактор, посмотреть, как он эксплуатируется, что это такое, где хранится отработавшее ядерное топливо. И ни у кого не было страхов ни по поводу безопасности, ни по поводу собственного здоровья. Все живут рядом в непосредственной близости от поселка.
- Насколько у нас в атомной отрасли достаточно специалистов?
Мы ходим в больницу, и мы знаем, что есть врачи. К нам на исследовательские реакторы никто не приходит, поэтому никто этого вопроса не знает.
Но вообще в целом, конечно, именно по таким специальностям, как ядерная физика, атомная энергетика, кадры у нас в стране готовятся очень давно, подготовку ведут 7 вузов.
Десятки лет идет эта подготовка, эти люди потом работают у нас на исследовательских реакторах, на Ульбинском металлургическом заводе.
По международному опыту на двух реакторах большей мощности работает 2000 человек. Среди них, конечно же, есть и юристы, экономисты, финансисты, и очень много энергетиков, которые работают на турбине, на генераторе.
Доля сотрудников с ядерными специальностями составляет порядка 20%, или 400 человек, из которых около 100 человек – это дозиметристы: люди, проверяющие уровень радиации. Такие у нас есть и сейчас: и на реакторах работают, и в КазАтомПроме.
И остается 80-70 человек, кто будет работать с радиоактивными отходами и с подготовкой топлива.
Специалисты, которые должны эксплуатировать реактор, конечно же, будут проходить специальную программу подготовки. И это обязательное требование к поставщику технологии, подготовить операционный персонал. Во всех странах это является обязательным требованием к поставщику.
И я думаю, что вчерашнего студента мы не возьмем, а молодых ученых, которые у нас и сейчас запускают исследовательские реакторы, будем дальше тренировать, учить, практиковать.
В учебные программы вузов, в случае принятия решения по строительству атомной электростанции, будут вводиться специальные предметы уже конкретного характера, о чем говорят преподаватели этих университетов на совместных обсуждениях, в которых мы участвуем.
- Спасибо за интервью.