Наши искания

МУХТАР АУЕЗОВ

Наши искания

(К 7-летию Национального государственного театра)

Последние годы являются годами усиленных исканий для Казгостеатра, когда он на передний план своей творчески созидательной работы выдвигает вопросы внутренней перестройки по линии последовательного четкого выявления своего классово-политического лица и внутреннего идейного и художественного роста в Казахстане. Казгостеатр, рожденный плодами Октябрьской революции, призванный стать одним из действенных орудий казахского пролетариата в деле художественного показа его борьбы за новую лучшую жизнь, в деле идеологического и эмоционального воспитывающего влияния на этот пролетариат, соответственно его основным и конечным устремлениям - естественно, не может быть в стороне от происходящей вокруг него ожесточенной классовой борьбы. Не может не стать одним из ее активных участников строительства социализма, создания нового бесклассового общества.

Сознанием необходимости такой перестройки проникнуто не только руководство самого театра или Казахский Наркомпрос, а также главным образом и краевой комитет партии, который в лице своих виднейших руководителей, как т. Кабулов, т. Садвокасов, т. Кулумбетов, принимают непосредственно направляющее, руководящее участие во всех жизненных вопросах театра и помогают ему при всех встреченных им затруднениях. Еще раз это большое внимание ведущей общественности подчеркнуто, зафиксированно и на последнем пленуме Краевого комитета партии, где было много внимания уделено вопросу театра, а также на недавно закончившемся пленуме Союза советских писателей Казахстана.

Вывод везде один - Казахский государственный театр должен стать действительным носителем и значительным воплощением рожденной Октябрем большой национальной культуры, культуры, национальной по форме и социалистической по содержанию.

Вопрос о необходимости внешней и внутренней перестройки деятельности театра перед руководством Казгостеатра стал во весь рост еще в 1930 г., когда его вместе со всей передовой общественностью перестал удовлетворять питавший до того времени ежегодный репертуар.

Помимо влияния репертуара, шедшего от буржуазной Алашординской литературы и определявшего лицо театра как мелкобуржуазного пореволюционного и зачастую даже антиреволюционного театра, идеологически чуждого, не-приемлемого, далеко отставшего от задач революционного театра вообще. Неудовлетворительным являлся и остальной репертуар, трактовавший темы бытовые, семейные, исторические и т.д. Характерной чертой всех пьес того времени являлось стремление ухода в боковые дорожки от столбовой дороги революционного пролетариата, от его борьбы, героических усилий, побед - от злобы дня.

Вместо этого указанные пьесы охотно уводили зрителя в патриархальный, полуфеодальный, беспорывный аул, в аул, дремавший среди вековых устоев и изуродованной косности и отсталости, в мрачных красках, тонах соответственно мироощущению старались изобразить этот же самый аул.

Являясь среди такого репертуарного окружения значительным сдвигом вперед, пьеса т. Сейфуллина "Кызыл сункарлар" все же не давала нового человека, получившего оформление своей личности, своего образа в условиях советского строительства. Не смогла внести многого для определения лица театра и пьеса "Шахта", использовавшая историко-революционную тематику, но ограничивающуюся только годами Гражданской войны.

И в результате этих разных настроений происходят организационные перемены в деятельности театра и начинается переход на советский репертуар, советскую тематику. Этот поворот начался в 1933 г., после V пленума Крайкома партии, уделившего внимание вопросу репертуарного хозяйства театра.

И пьеса т. Майлина "Майдан" в этом отношении своим появлением создала известную эпоху в жизни театра. За ней же шла и пьеса молодого революционного драматурга т. Байсеитова "Тартыс".

Эти же последние годы значительны для театра еще частичным переходом его на переводной русский репертуар. И постановка Казгостеатром " Подводной лодки 12" не есть только обогащение репертуара революционной пьесой, а должна оцениваться как попытка преодоления испытания, как разрешение силами театра большого, нового для них идейно-художественного задания. Сейчас театр под руководством вновь прибывшего режиссера т. Насонова готовит к постановке Киршона.

Углубление и расширение намеченного своего программного пути, всеми этими пьесами в сторону широкого революционного показа героев социалистического строительства - есть большая непреодоленная еще задача театра.

Идя только этим путем, измеряя свои достижения на этапах только этого пути, Казахский государственный театр должен определить свое классово-политическое, художественно-творческое лицо действенного, революционного национального театра Казахстана.

Необходимо отметить здесь же проделанную театром в последние годы работу в пополнении своего репертуара новыми значительными пьесами, как "Турксиб", "За Октябрь" и "За колхозы". Они явились результатом трудов выделенной театром бригады писателей-драматургов.

А другие явились результатом инициативы театра в создании живого, делового и продуктивного творческого соревнования среди писателей, ближайшим образом интересующихся судьбами и репертуаром театра.

Кроме того, театр в течение последних лет планомерно, систематически выращивает кадры молодых драматургов.

Всеми этими мерами театр усиленно стремиться прежде всего обеспечить себя лучшим, избранным репертуаром хотя бы на ближайшие годы, и через творчески углубленную работу над ним всем своим художественным составом намерен оформить и определить свой творческий путь, творческое лицо.

Но наряду с собственными исканиями в этом направлении Казгостеатр теперь же ставит вопрос и о планомерной последовательной учебе у передовых революционных театров Советского Союза. И с этой точки намеченными образцами для себя (по предварительной наметке административно - художественного руководящего состава) стали театр Вахтангова и Театр революции.

Соответственно с этим театр должен быть театром большой индустриальной техники. И так же оборудование его, как механизация декораций, свет, краски, радиофикация спектакля и всякого рода иные технические новшества, которые, между прочим, мыслимы только в будущем новом помещении театра, должны составлять необходимую базу расширения всей деятельности театра.

Кроме того, в выявлении лица театра должны занимать значительное место и вопросы выбора пьес из классического и революционного репертуара передовых русских театров и театров других прогрессивных национальностей Союза. Учеба у этих театров несомненно не должна приводить к снижению национального колорита, к утере национальной формы.

Все сказанное выше главным образом относится к организационным задачам, творческим проблемам драматического театра.

Но Казахский государственный театр, являясь единственным государственным театром Казахстана, помимо своей основной задачи стать образцовым драматическим театром, несет еще и дополнительные другие функции.

До сего дня он представлен не одной только драмой, а смешанным жанром музыкально-вокальных номеров или целых концертных постановок. Это положение в основном для драматического театра признать нормальным, конечно, нельзя.

Смешанные жанры будут задерживать рост актера, будут отрицательно отражаться на четком выявлении актерской манеры и лица всего театра. Но все же на протяжении ближайших лет театр должен взять на себя эти обязанности.

Вынужден совместить в себе эти смешанные жанры до выделения из себя еще двух других театров.

Один из них - Театр юных зрителей, а другой пока, не определяя строго его формы, можем назвать приблизительно театром "собственно смешанных жанров". И чем скорее произойдет это выделение, тем оно должно быть лучше, желательнее для всех этих театров, и это, между прочим, настойчивое требование жизни, роста и культурных требований наших зрителей.

Но так как Казгостеатр сегодня работает над всеми этими формами, нам необходимо в числе выдвигаемых здесь проблем драматического театра остановиться также и на вопросе концертных номеров и связанных с ними других принципиальных моментах.

Как наши сегодняшние концерты, так и мыслимый в будущем театр смешанных форм, который, очевидно, будет совмещать элементы оперных, опереточных театров, музыкальных комедий с элементами театра малых форм, театра сатиры, нуждаются в выяснении, разрешении в творчески созидательном плане следующих основных вопросов.

Первый из них - вопрос подготовки, создания силами наших писателей, поэтов талантливых литературных форм и жанров. Нам нужны водевили, сатира, тексты музыкальных опереток. Здесь мы не упомянули комедию вообще, которая почти отсутствует в сегодняшнем репертуаре. Но создание ее - это задача драматического театра.

Второй вопрос - о способах использования богатого на-родного песенного репертуара. То, что практикуется сейчас в отдельных случаях в виде использования старого мотива на слова о новой индустриально-технической культуре, о тракторах, совхозах, колхозах, нельзя признать за принципиально верный путь использования этих запасов. Но нельзя исполнять эти старые мотивы на слова тех частушек, какими пелись они раньше.

Необходимо вернее, для каждой из избранных песен, соответственно ее музыкальной теме сложить песни, слова с фабулой, с определенным тематически развертывающимся содержанием. При этом если берется прошлое аула, нужно эту тему о прошлом дать в революционном освещении. Но использование этих песен в широком музыкально - творческом плане, этот способ остается наиболее правильным выходом из сегодняшнего, затрудняющего певцов положения.

Третий вопрос ставится в связи с концертными номерами - вопрос об учебе вокальных сил театра на классических образцах и на революционном музыкальном репертуаре европейской, фактически интернациональной музыкальной культуре.

В данном случае до создания своих опер, опереток, муз - комедий необходимо ясно, решительно поставить вопрос об учебе на оперных отрывках, оперетках и т. п. той же самой европейской музыки.

Четвертый вопрос - это о пластическом искусстве, о хореографии вообще. До настоящего времени эта живая, богатая, интересная область мировой театральной культуры выпадала из поля нашего зрения по самым неосновательным поверхностным мотивам, а теперь потому только, "что казахские прежде не знали ни танцев, ни пляски", а узбеки могут культивировать ее потому, мол, что у них имелась в наличии народная пляска. Разве базой для пластического искусства у узбеков является только этот народный примитив, а не факт всестороннего приобщения их к европейской культуре через Октябрьскую революцию? Ведь узбекская пляска есть только эмбрион пластического искусства и базой для развития последнего является совсем не она. Эту необходимую базу в сегодняшнем этапе своего развития имеют и казахи. Поэтому и они имеют равные права наряду с весьма плясавшими и не плясавшими ранее народами Союза культивировать, внедрять эту область искусства.

Пятый вопрос - о казахском симфоническом оркестре. Что домбра бессильна, бесцветна на европеизированной эстраде, ясно для каждого.

А искать какого-то отдаленного соответствия скрипке, виолончели в поисках какой-то особой формы, ни к чему, нет смысла. Поэтому так же нужно решительно и смело ввести симфонический оркестр полного ансамбля в обиход Казахского государственного театра.

Шестой вопрос, обеспечивающий необходимый полный поворот в деятельности театра, - это участие ведущей общественности, Союза писателей и краевых органов печати, в особенности "Социалды Қазақстан" и "Казахстанская правда", и актива зрителей, в широком обсуждении творческого пути театра и всех выдвинутых в данной статье нарочито и выпукло поставленных проблем будущего строительства гостеатра.

Отмечая семилетие своего существования не перечислением значительных достижений, а деловым обсуждением стоящих перед ним ближайших и отдаленных задач, театр ждет откликов общественности по поводу поставленного здесь ряда дискуссионных положений.

Беков Ауэзов

Қысқа да нұсқа. Жазылыңыз telegram - ға