24 Қараша 2013, 08:15
Сырттан — так казахи издавна называют сильнейшего среди сильных. Вот как рассказывает об этом легенда.
В давние времена жил один бай. Был у него сын — единственная опора и радость в старости. Как-то сын бая увидел страшный сон, будто огромный черный волк хочет его съесть, тянется жадной пастью к его ноге. Проснулся мальчик в испуге. На следующий день сон повторился. И снова мальчик проснулся в страхе в тот момент, когда волк стал тянуться к его ноге. Стал сон повторяться каждый день. Лишился мальчик ночью сна, а днем — смеха.
Видят родители, что творится с сыном неладное. Стали его расспрашивать. Рассказал им мальчик о своем сне. Испугались родители, позвали толкователей снов, да никто не смог объяснить, к чему бы это. Лишь один сказал:
— Видать, ют волк не оставит вашего сына, пока не съест. Даже если построите сыну дом из камня и железа волк съест мальчика.
Услышали это родители, сильно испугались, заплакали, спрашивают у него:
— Как можно избавиться от этой напасти? Отвечает толкователь снов:
— Пусть попробует спастись верхом на скакуне
Стали искать коня для побега. Много табунов у отца, а такого скакуна, чтобы можно было на нем спастись, найти не удалось. Взял тогда мальчик в руку узду и поехал к табунам. Был там один старый табунщик. Рассказал ему мальчик о своем сне, попросил найти тулпара. Отвечает старик:
— Много лет пасу я табуны твоего отца, а такого скакуна не встречал. Есть тут, правда, один бледно-гнедой, пятый год ему пошел, а жеребячья шерсть еще не слиняла, тощий — дальше некуда, вдосталь не пасется. Я вот почему на него надеюсь: ночью из-под его копыт искры сыплются. Может, на твое счастье, он окажется тулпаром. Лови его и седлай.
Взнуздал мальчик бледно-гнедого, привел его домой Попрощался с родителями и отправился в путь. Пустил коня вскачь, едет куда глаза глядят.
Глянул как-то назад и увидел вдали пыль. Подумал- «Наверное волк гонится!»
Стал нахлестывать коня. К тому времени старая шерсть с боков бледно-гнедого спала, понурая голова гордо вскинулась, тело вытянулось в струнку, бег стал ровным и резвым. Оглянулся мальчик через три дня — столб пыли вроде бы стал ближе. Чем ближе пыль, тем легче и быстрее скачет бледно-гнедой. Прошло еще два дня. Столб пыли все это время следовал за ним. Глянул мальчик назад — от столба пыли отделялось что-то черное, скачет наметом. Топот погони все громче, бледно-гнедой мчится, как птица. Прошли еще сутки. Когда мальчик обернулся еще раз, то увидел того самого черного волка. Язык хищника вывалился, слюна течет струйкой, пасть жадно раскрыта. Мчится быстрыми, широкими скачками.
Все ближе черный волк, все сильнее чует он запах человека. Хочется волку желанной добычи, рычит в нетерпении. Слышит бледно-гнедой рычание, мчится еще быстрее. Совсем уже близок волк, чуть за хвост коня не хватает. Шерсть у волка жесткая, черная, глаза — словно красные угли, ростом он с двухгодовалого теленка. Рычит в злобе, вытягивается в сторону, вцепиться клыками хочет.
Вдруг где-то раздался собачий лай: «Манк!». Услышал его волк, замешкался. Вырвался бледно-гнедой вперед. Черный волк — будь проклят его отец— погнался за ним. Нагнал. Собрался вонзить клыки. И тут снова раздался собачий лай: «Манк!». Замешкался волк, стал отставать. Бледно-гнедой вырвался вперед, помчался дальше. Куда там—не отстал черный волк! Снова нагнал, собрался вонзить клыки. Но уже совсем рядом раздалось: «Манк!». Разом остановился черный волк. А бледно-гнедой помчался дальше. В безлюдной глухой степи подскакал к одинокой юрте и разом остановился. Мальчик вылетел из седла и без чувств упал на землю.
www.ertegi.ru