|
|
Как-то ехал по дороге путник; когда он стал спускаться в широкую долину, за ним увязался волчий сырт-тан. Наступил вечер, завыл волчий сырттан — сбежалось с пять десятков волков. Понял путник, что смерть его близится, направил коня к дереву, которое едва было видно, отпустил поводья. Поскакал быстрее волков, примчался к дереву, оставил коня внизу, а сам, чтобы спасти свою бедную душу, взобрался на вершину высокого дерева. Вконец разъярились волки, с ходу набросились на коня и тут же съели его. Волчий сырттан стал подвывать толкал дерево грудью, потом отошел шагов на пять-шесть и улегся. Пятьдесят волков разом стали разрывать когтями основание дерева и через некоторое время обнажили его корни. Бедняга путник уж и в живых остаться не надеется. «Одно мне осталось — умереть; стану я пищей для волков в безлюдной степи, кости мои иссохнут в широкой степи; не суждено мне исполнить и последнее желание — повидать родных и близких; тесен стал мир — будь он проклят!—не смогу даже попрощаться с ними, высказать свои несбывшиеся желания. Видно, судьба мне попасть в безлюдной степи в лапы безъязыких тварей и принять смерть от волков»,— так думал он, прощаясь с жизнью, на верхушке дерева.
Услышала мольбу одинокого человека в безлюдной степи собака-сырттан, прислушалась, почуяла, что волки взяли в оборот путника, и пустилась бежать на подмогу.
Пятьдесят волков услышали рычание собаки на расстоянии дня пути и убежали. Лишь волк-сырттан продолжал лежать неподалеку от путника. На рассвете собака-сырттан прибежала к дереву. Когда собака выбежала из аула, байский ат-косшы. оказывается, выехал следом на коне с другим конем на поводу. Два сырттана не посмели напасть один на другого и легли поодаль друг от друга. Путник, который сидел на верхушке дерева, решил сойти вниз на землю и стал спускаться с верхушки дерева. Собака, которая лежала под деревом, обернулась, чтобы посмотреть на человека, а волк-сырттан подскочил и оторвал собаке голову. После этого даже не взглянул на человека и ушел восвояси. Путник, который лишился коня и оказался без собаки, которая спасла ему жизнь, остался сидеть в тоске. Не было в безлюдной степи коня чтобы ехать, не было еды, чтобы поесть, да еще поблизости и людей не было видно.
Сидит он в печали и незадолго до полудня видит: скачет какой-то человек с конем на поводу. Увидел его путник, обрадовался- «Был я одинок, теперь и ко мне спутник едет. Тот человек подъехал и с ходу несколько раз огрел камчой сидевшего. Сделал это и, глядя на путника, говорят: «Ты ведь не сказал собаке «айт!»; если бы ты сказал «айт!», она бы одолела волка». Путник говорит: «Да, Я не сказал «айт!». Побеседовали, потом всадник говорит: «Ну, ладно, что случилось — то случилось, вернемся в аул».
Усадил путника на одного коня, сам положил перед собой поперек седла труп собаки; переночевал» в пути один раз и прибыли в аул бая. Бай вышел из дома, сразу спросил: «Жива ли собака?»—увидел труп собаки, промолвил: «Погибла, оказывается, собака»—и вошел опять в дом. Когда путник вошел следом за ним, бай расспросил его обо всем и приказал: «Как хочешь, а достань такую же собаку, какая была у меня!» Бедняга путник не стал спорить, говорит: «Достану». Бай дал ему в руки хвост волка-сырттана и говорит: «В какой аул ни придешь, вози с собой этот хвост: если собака — сырттан, она укусит этот хвост, а обыкновенные собаки при виде его будут в страхе убегать».
Сел путник на коня, около четырех месяцев ездил по аулам, но везде собаки убегали прочь. На пятый месяц прибыл он в одни аул: все собаки убежали прочь, а у одного бедного человека был маленький щенок — так он подбежал и укусил хвост, который путник держал в руке. Путник чуть не сошел с ума от радости, подружился с хозяином щенка, отдал ему своего коня и забрал щенка. Так, проездив четыре с половиной месяца, прибыл в аул бая. Бай воскликнул: «Эта собака в тысячу раз лучше моей погибшей собаки!»,— обрадовал этим путника, поблагодарил его за услугу, дал ему одежду, хорошего коня, положил в карманы много денег и отпустил домой.
|